Главная СобытияИсторииВолонтер "Территории без сирот": все равно дети ждут, что их заберут

Волонтер "Территории без сирот": все равно дети ждут, что их заберут

20.01.2020

Волонтер Вера Сагайдак уже пять лет лет ездит по региональным детским домам и пишет о детях тексты - чтобы потом разместить их анкеты вместе с фотографиями на сайте opekaweb.ru

Вера-Сагайдак2s.jpg

Вера должна за короткое время найти ключик к ребенку, поговорить с ним, понять его и написать о нем. Последняя в этом году поездка была в Костромскую область. Мы попросили рассказать о ней.

“Навигатор показывает конец дороги”


Мы ездили на три дня, нас было двое - фотограф Саша и я. С Сашей хорошо, он такой спокойный... Дорога плохая, темно, грязюка, мы четыре часа едем - а он довольный, всегда с ним можно поболтать и посмеяться. Мы ездим осенью, зимой и весной – иногда раз в месяц или в два, иногда за месяц пару раз. У нас нет четкого графика, все зависит от договоренностей с областной опекой. Летом выезжаем реже, потому что дети в лагерях. Но бывали у нас и летние поездки на три-четыре дня - в Липецкую и Вологодскую области, например. Обычно сразу несколько направлений обозначается, на каждое набирается команда – фотограф и автор. Часто один из них еще и водитель по совместительству. Если едем на несколько дней, останавливаемся в гостинице в областном центре, а оттуда уже разъезжаем по области. 

В область мы едем на поезде, а там на месте берем водителя. Это дешево, за тысячу рублей вас везут в другой конец области и ждать готовы целый день. Если в детдоме человек 20, то мы там часа два проводим. А есть дома, где больше сотни детей проживают. В таких местах мы проводим не меньше пяти часов. За день мы объезжаем обычно по два учреждения. Область большая, два-три часа на машине в одну сторону. 

В детских домах мальчиков в разы больше, чем девочек. При этом там нет ни одного мужчины-воспитателя. Если только физрук хороший или учитель труда в детдоме – тогда, считай, повезло ребятам.

Есть детдома совсем на отшибе. Навигатор показывает конец дороги, а дальше - поля. И малюсенькая деревушка, и в ней детдом, в котором 15 парней-подростков - и все, грусть-тоска. В школу они ходят пешком за несколько километров, после школы возвращаются к себе – а там ни кружков, ни секций, ни работы по хозяйству. И это печально, потому что они в том возрасте, когда им нужно социализироваться и спортом заниматься, а они сидят в трех стенах.

В глубинке есть детдома чуть ли не на самообеспечении. Например, есть школа-интернат в Брянской области - там дети сами огород сажают, двор убирают, вещи себе стирают-гладят. Они классные ребята, все друг за друга, отзывчивые, старшие младших берегут, а младшие старших уважают. Они все умеют делать, занимаются рукоделием, умеют шить, готовить. Директор привлекает своих же поварих, и те по очереди берут ребят на свое дежурство, учат их готовить, и они все умеют, и пироги даже пекут сами. Директор договорился, что к ним приходит, например, деревенский гончар на пенсии и учит их бесплатно. Это деревня, туалет для воспитателей там во дворе. При этом половина детей играет на балалайке, гитаре и фортепьяно, потому что директор привлекает в помощь местных жителей, в основном на добровольных началах. Но куда им, детям, деваться потом, после детдома, - непонятно. В городе есть только один колледж, там выбор профессий очень маленький. 

Ясно, что при такой сохранности психики и хорошем эмоциональном развитии в домашней среде они расцветут, и про это хочется сказать.

Если про них не рассказывать, до них никто из потенциальных приемных родителей не доедет.… От областного центра туда пилить на машине три часа по разбитой дороге.

Были мы в доме для детей-инвалидов, большом, на 70 человек. В таких домах среди детей с сильной умственной отсталостью есть ребята просто с задержкой развития. Они нуждаются в обучении, только некому с ними постоянно заниматься. Есть дети с нарушенными двигательными функциями, но там не хватает персонала, и они, умственно сохранные ребята-колясочники, сидят среди детей с сильной умственной отсталостью. Как они выживают - я не знаю. С ними можно поговорить, они идут на контакт, их надо оттуда вытаскивать, про них надо писать.

Есть ребята, которые до определенного возраста пробыли в условиях звериных - в избушке в лесу, они не видели людей, кроме пьяных родителей. До 12 лет дожили - и не умеют писать. Но при этом они, как ни парадоксально, веселые, адекватные, с интеллектом у них все в порядке, они живые, ко всему открытые, быстро обучаются.

Есть слепые дети. Многие боятся их брать. А мы были в домах для слепых и слабовидящих детей. У них настолько развиты другие чувства, они эмоционально очень развиты, они настолько глубокие, друг о друге так много знают, очень привязаны к друг другу, заботливые и чуткие. И они вовсе не беспомощные - носятся по коридорам школы со скоростью обычных детей, по звуку шагов понимают, кто из друзей к ним подошел и в каком он сейчас настроении. Говорят мне: «А мы смотрели фильм» - и начинают рассказывать про этот фильм, и ты забываешь, что ребенок его не видел, а только слышал, потому что он все точно передает. Они тонкие ребята - стихи пишут, на инструментах играют, и хочется о них рассказать. В другой школе-интернате Брянской области директор организовал музыкальный кружок, и все воспитанники, слепые или слабовидящие, играют на инструментах. Преподают тоже слепые или слабовидящие - директор берет к себе своих же выпускников на работу. Остальным дорога в дом инвалидов. В семье совсем другое дело… - и про это мы пишем. Если они не будут в семье, то будущее у них незавидное. 

IMG_1157ы.jpg

“У многих жажда общения”


Если говорить о наших задачах, то это семейное устройство. Наши ребята-фотографы показывают детей такими, как есть. Кто-то стесняется, а они умеют их расшевелить. Фотографии получаются очень хорошие и качественные, и даже те, кто не хочет фотографироваться, потом довольны. Упор мы делаем на подростков, потому что маленьких и так хорошо берут: мы приезжаем, делаем красивые фото, через год снова приезжаем в тот же дом - и детей уже разобрали, все дети - новые. А со школьниками гораздо сложнее: чтобы они попали в семью, надо их пиарить. 

Я со всеми беседую и пытаюсь вытянуть информацию - и стандартную (учеба, хобби, спорт), и более индивидуальную. Удается черты характера определить и в описании это дать - какой у ребенка темперамент, как с ним найти общий язык. Некоторые сразу раскрываются, а кто-то на вид мрачный и зажатый, но он открывается потом, и ты видишь - прекрасный ребенок! Они мне про себя интересные вещи рассказывают, про свои увлечения. Кто-то стихи пишет, кто-то рэп сочиняет, есть очень талантливые ребята. Самообразованием занимаются, начинаешь с ними о литературе говорить - и видишь, что они эрудированные, начитанные, и это - в таких условиях! Они уникальные. Даже воспитатели не очень про это знают. 

Дети в начальной школе чаще всего о себе говорят непосредственно и хорошо рассказывают, и черты характера ребенка сразу видны. А подростки лет с 12-ти - с ними сложнее всего. Они стесняются, не знают, как себя преподнести, многие себя просто не любят, и надо все из них вытягивать. Мальчик, допустим, на гитаре прекрасно играет, но никогда об этом не расскажет, и надо у друзей поспрашивать, у преподавателей. Или они говорит о себе так: «у меня двойки-тройки, я в ПТУ пойду», а поговоришь с ним - и видишь, что он и добрый, и незаменимый помощник взрослых, и много прекрасных качеств у него.

В этот раз мы объехали шесть или семь учреждений. Иногда нас не очень ждут и в штыки принимают - «откуда вы,  кто, покажите письма». Мы говорим с директором или соцпедагогом, он показывает нам фронт работ - мы не всех детей снимаем, а только «статусных», то есть тех, которые подлежат усыновлению или опеке. Есть дети «по заявлению», у них родители не лишены родительских прав, и их нельзя забрать в приемную семью. Мы их не снимаем. 

Нам выдают списки, там обычно имя, начальные буквы фамилии и дата рождения ребенка. Потом мы или по классам ходим, или идем в актовый зал, где можно сделать красивые фотографии. Сначала работает фотограф, потом ребенок ко мне переходит, и я с ним беседую. Они любят толпой заходить, но я это не практикую. 

Вераs.jpg

Некоторые подростки, особенно после возврата, ничего не хотят и никому не верят. Некоторые, особенно маленькие, готовы и рассказать про себя, и картинку нарисовать, некоторые, наоборот, меня расспрашивают - откуда я, что там в Москве интересного, какие там елки, «как вы приехали, на поезде или на машине».  Им все интересно о внешнем мире. Какие-то ребята свои кубки и награды показывают - ведь есть очень спортивные ребята, это очень зависит от конкретного физкультурника. Если он хороший, считай, детдому повезло: дети всегда при деле, на тренировках, все играют, например, в футбол - и мальчики, и девочки, или альпинистская стенка у них, или просто брусья и турники. Главное, чтоб им было чем заняться. Есть уникальные физкультурники, которые глухих и слабослышащих детей растят, и эти дети даже в международных соревнованиях участвуют, регулярно занимаются, втягивают в спорт. Это все они сами рассказывают. 

С подростками сложно, с ними нельзя просто - «расскажи о себе». Он не расскажет. Начинаешь вопросы задавать, но не с позиции взрослого, а на равных. «Откуда это ты в спортивной форме? С какой тренировки?» «Уроков много сегодня задали? Погулять успеешь?» Про приятелей спрашиваешь. И тогда они расслабляются и начинают рассказывать… Про учебу их лучше не спрашивать. Если они хорошо учатся – обычно сами рассказывают. Если плохо – как правило, признаются, но зачем лишний раз о больном… Лучше на их сильных сторонах сосредоточиться. Лучше он тебе про рэпера любимого расскажет и как сам быстро рэп читать умеет, или что он рисует классно, или что техникой увлекается и может машину починить. Кто-то хорошо танцует - и показывает это, кто-то поделки свои приносит, они все гордятся своими поделками. 

У многих жажда общения. Есть такие ребята, которые готовы вообще не уходить от тебя. Начинают советоваться о жизни, на философские темы рассуждают. Им хочется с незнакомым взрослым пообщаться, они же варятся в своем соку. Есть очень интересные ребята, с ними можно долго говорить - своя точка зрения, суждения, читают они много. Уходишь - приходят провожать, высокие такие, здоровые уже…
 
Девчонок очень жалко. Чем более они интересные и состоятельные как личности, тем больше у них шансов оказаться в положении изгоя. Именно у девчонок. Те, кто лучше и больше учится, больше читает - чаще они бывают в таком положении. Не все об этом рассказывают, боятся рассказать. Но дают понять, что им непросто, что нет подружек, потому что они выделяются, и что много раз их подводили и предавали. Кто-то советуется насчет будущей профессии.  Выбор-то у них небольшой, ПТУ какое-нибудь, а хочется им что-то другое. 

Неожиданные бывают развороты в разговоре… кто-то про семью начинает вспоминать, и чем хуже семья, тем теплее о ней вспоминают.

Мама в канаве валялась, а пятилетний ребенок в это время сидел один, или «паровозики» где-нибудь в деревне неделями без взрослых жили и непонятно как кормились. Но все равно дети ждут, что их заберут, за ними приедут… И такое действительно бывает: родители отсидели, вернулись, взяли детей, снова сели. Но пока они не лишены родительских прав, у ребенка нет шанса на приемную семью.

Грустными и печальными обычно бывают те, кто только что попал в детдом. Родители у них погибли, или их только что у родителей забрали. Но в основном травма у них глубоко загнана. Только по некоторым признакам понимаешь, что с детьми происходит. 

Текст: Анастасия Нарышкина



В 2019 году волонтеры проекта “Территория без сирот” провели 62 фотосъемки в детских домах Тверской, Смоленской, Ростовской, Иркутской,  Калужской, Липецкой, Волгоградской и Костромской областях, сделали 1380 фотопортфолио. 392 ребенка, чьи анкеты были размещены на сайте opekaweb.ru, нашли приемных родителей. Мы напечатали и отправили детям в подарок более 7000 фотографий.
Поделиться
Все события
все семинары
все истории