Главная СобытияИсторииПодмосковный Диснейленд для мамы

Подмосковный Диснейленд для мамы

19.10.2020

С 24 сентября по 1 октября фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам» во второй раз провел в подмосковном реабилитационном центре «Вдохновение» выездной семейный лагерь для подопечных программы «Профилактика социального сиротства». Это интенсивная краткосрочная программа оказания психологической поддержки мамам, оказавшимся в сложной жизненной ситуации, и их детям.

DSC04354.jpg
Светлана, участница лагеря, с детьми. Фото: Полина Быконя

«Нам создали тепличные условия», «Хотелось напитать их ресурсом», «Лед растопился, потому что мы все — матери», — сотрудники фонда объясняют, как и зачем они придумали лагерь, а мамы-участницы рассказывают, чему они успели научиться за эту неделю.

Екатерина, участница семейного лагеря:

Там было как в сказочном дворце: розовые корпуса с остроконечными крышами, переходы внутри. Прямо Диснеевский замок. Обстановка очень приятная, и такая насыщенная программа.

DSC04851.jpg
Екатерина играет с детьми. Фото: Полина Быконя

По утрам были групповые занятия для мам. Мы обсуждали, как общаться с детьми, как найти себя. Например, было упражнение про границы. Мы взяли кусок нитки, и каждый выстроил свои границы на полу. Армина (тренер) подходила и спрашивала: «А что ты сейчас чувствуешь?». Потом у нас был большой разговор про границы и о том, кого человек может впускать к себе, а кого не может. Или, например, мы начинали занятие с того, что нужно сказать тому, кто сидит рядом, какие-то приятные слова. Это было очень неудобно. Я поняла, что мне сложно принимать [хорошие слова в свой адрес] и просто радоваться.

Полезной информации было очень много. Вот ты прочитал какую-нибудь книжку по психологии, но потихоньку ты забываешь, что там написано. Поэтому всегда полезно принимать участие в таких вещах. Во-первых, это общение. Во-вторых, ты можешь помочь другим людям, сам можешь что-то понять. По вечерам были свечки. Тоже помогает осознать, что ты вынес из этого дня.

Я обратилась за помощью в фонд год назад. У меня были проблемы. У меня была депрессия. Приехали девчонки из фонда и посмотрели, как я лежала и рыдала все время. Меня доводил бывший муж, а потом опека забрала детей. Все это было ужасно. Сложно и неохота это вспоминать. Я поехала по делам, бывший муж должен был с ними остаться, но не остался. Сосед вызвал милицию, приехала опека и забрала детей. Фонд помог мне их вернуть. Меня поддержали с юридической точки зрения, нашли психотерапевта, помогли выйти из токсичных отношений.

Сейчас у нас все неплохо, но я знаю, что всегда могу обратиться за поддержкой. Девочки из фонда по-прежнему помогают: позвали нас в лагерь и создали нам тепличные условия. Психотерапия, йога — мне все очень понравилось. Не нужно было готовить, как будто на курорте побывала. Мне было даже неудобно, что настолько нас от быта оградили. И это был, конечно, большой выдох.

Сначала была скованность. Но лед растопился, потому что мы все — матери.


Мы говорили в основном о детях, как сделать им лучше, как помочь друг другу. Отношения такие теплые были между людьми, такая поддержка — это мне очень помогло.

DSC03735.jpg
Екатерина с детьми на мастер-классе. Фото: Полина Быконя

У меня шестеро детей, но двое уже выросли: дочка старшая уже ребенка ждет. В лагерь я ездила с тремя детьми. Им очень понравилось. С ними тоже занимались: рисовали, пели, всей семьей проходили квест. Дети нашли себе друзей. Сейчас они перезваниваются время от времени. И такие смешные у них разговоры:

— Чем занимаешься?
— Мы сидим в подъезде караулим кошку.
— Понятно.

Или звонят друг другу и рассказывают, что они ели на завтрак, обед и ужин.

Само место, где проходил лагерь, очень интересное. Там есть конюшня, и мои дети с удовольствием туда ходили смотреть на лошадок и кормить кроликов. Правда, Вовка, ему 10 лет, ершился сначала: «Я не буду это делать». Пытался все время куда-то уйти. А потом проникся и говорит: «А давай тут останемся еще».

Олеся Деснянская, координатор программы «Профилактика социального сиротства»:

Вся работа программы «Профилактика социального сиротства» строится на комплексном подходе. Одна из часто встречающихся проблем, которая бывает у наших родителей, — это сложности в детско-родительских отношениях: кому-то не хватает ресурсов, кому-то не хватает навыков. Основное направление нашей работы — психологическая помощь.

Мы пробовали разные способы. Начинали с дистанционных психологических консультаций, потому что к нашим подопечным сложно часто выезжать, ведь все они живут в разных районах Москвы и Московской области.

Когда мы поняли, что этого недостаточно, у нас появились психологи сопровождения. Это волонтеры, которые работают очно, выезжают к семье, в режиме реального времени общаются с подопечными, помогают им попробовать новые методы общения с детьми.

Но на этом мы тоже не остановились и решили проводить группы «Зрелого родительства». Это британская программа, направленная на улучшение детско-родительских отношений. Раз в неделю мамы приезжали практически на целый день, и пока они занимались со специалистами, дети оставались с волонтерами. Но часть наших подопечных в этот формат не вписалась, у некоторых уходило два часа только на дорогу в одну сторону, и мы стали думать дальше.

Так появилась идея семейного лагеря. Мамы приезжают на 8-10 дней. И это такое погружение в психологическую работу, которое позволило нам сразу убить несколько зайцев. Во-первых, есть возможность наблюдения за семьей в режиме реального времени. Во-вторых, наши подопечные — это женщины, которые практически никогда не отдыхают. Одинокие мамы, которым не на кого оставить детей. В силу их жизненной ситуации, у них, возможно, никогда и не было опыта, когда можно немного расслабиться и подумать о себе. Лагерь — это время, когда не нужно готовить, когда впервые в жизни можно сходить на йогу, погулять и приобрести новый опыт заботы о себе.

В этом году приезжали 7 мам и 14 детей. Программа лагеря создавалась на основе «Зрелого родительства». Мы взяли оттуда основные темы (возрастные особенности детей, защита и безопасность, уверенность в себе, личные границы, гнев и детские истерики, забота о себе и т.д.).


Пока мамы были на занятиях для детей проводились мастер-классы. После обеда было свободное время, потом был полдник, после него мамы шли на йогу, а дети снова оставались с волонтерами. Вечером были совместные групповые активности и мероприятия, а в конце дня — свечка, на которой можно было поделиться впечатлениями от прошедшего дня.

DSC04757.jpg
Фото: Полина Быконя

С моей точки зрения, такой проект, конечно, не решает абсолютно все проблемы семьи, но это важная часть той комплексной помощи, которую мы оказываем. Мы увидели, что многие мамы стали более успешно справляться с трудностями. Да и сами дети меняются. Например, у нас был мальчик, который в лагере взял и поехал на велосипеде, а до этого он не умел. И это была такая история успеха. Были дети, которые сначала боялись остаться без мамы, а потом стали более смелыми. У них происходила своя жизнь, где было очень много новых активностей, общения и взаимной поддержки. Некоторые из детей до этого вообще не имели такого опыта как отдых с мамой. Обычно, если они и едут отдыхать, то в бесплатные детские санатории — без родителей. У мам просто нет денег на отдых, поэтому лагерь для наших подопечных семей — это уникальный возможность не думать о быте, расслабиться и быть друг с другом.

Александра, участница семейного лагеря:

Я обратилась за помощью в фонд в конце декабря 2017 года. У меня была тяжёлая жизненная ситуация: я оказалась без жилья с маленьким ребенком на руках. Была угроза того, что его отберут органы опеки. Фонд предложил мне пожить в приюте для мам «Теплый Дом» и помог пройти необходимых детских врачей, к которым я не могла попасть на прием. Потом, благодаря поддержке фонда, я смогла вернуть свою квартиру и сделать ремонт.

 
Александра с детьми. Фото: Полина Быконя

Сейчас у меня двое сыновей, и я ездила в лагерь вместе с ними. Старшему уже почти три года, а младшему — полтора. Когда мы только приехали, сразу обратили внимание на большую книгу сказок, хотя мне в лагере понравилось вообще все. Особенно — поход к источнику. Нужно было зачерпнуть воды, сделать глоток и загадать желание. Источник в прямом смысле исполняет желания. Мальчик загадал научиться кататься на велосипеде — и научился прямо сразу.

Еще запомнилось, как мы жарили сосиски и хлеб. Я вспоминала себя в то время, когда училась в шестом классе. Тогда одноклассники (мальчишки) за мной бегали, не давали пройти в школу, травили, потому что я очень скромно была одета. И я нашла выход — прогуливать школу. Собиралась якобы в школу, а сама шла в лес и пекла картошку в золе. У меня были друзья старше меня на три года. Они очень любили слушать группу «Ария» и жечь костёр. Они стали ходить со мной в школу — и всех моих обидчиков как не бывало. Провожали меня в школу и со школы. Потом моим родителям кто-то сказал, что я попала в плохую компанию. Родители наказали и на неделю закрыли дома. Когда мне разрешили выйти на улицу, я поняла, что осталась одна. Старшие друзья сдавали экзамены, им было уже не до костра. И вот в лагере, глядя на костёр, я всё это вспоминала и немного даже грустила.

Большое впечатление произвел на меня квест. Нужно было отыскать некий клад, спрятанный в здании. Проходить его с маленькими детьми было тяжеловато, но мы прошли. Выполнили все задания и нашли клад в деревянном глобусе — арбуз, который мы все дружно потом съели.

Мне понравилось занятие, когда говорили про детскую истерику, потому что у моего старшего сына они частенько бывают. Я всегда терялась, не знала, что делать. На занятии нам рассказали, что, когда у ребенка случается истерика, не стоит его ругать и наказывать. Нужно обнять ребенка и приласкать. На практике у меня получилось так, что у старшего сына Артёма началась истерика, потому что он не хотел идти на полдник, а хотел остаться на улице гулять. Я его не стала ругать и наказывать, он проплакал минут двадцать, а потом сказал мне: «Мама, я боюсь». Я поняла, что он боится остаться один на улице, а на полдник идти не хотел потому только, что в помещении много чужих людей, которых он не знает и боится. Я обняла его, дала попить, потом спросила его: «Пойдем гулять?» Он успокоился, дал мне свою ручку и ответил: «Пойдем».

Анастасия Геласимова, координатор проекта «Помощь семьям в сложной жизненной ситуации»:

  
На вертикальной фотографии: Анастасия Геласимова (в центре) с Еленой Андреевой (слева) и Арминой Нерсесян (справа), координатором и психологом проекта «Теплый Дом». Фото: Полина Быконя

Прошлый лагерь был сильно мудрёнее и сложнее. В этот раз мы учли прошлый опыт, и после обеда у нас были очень простые, но приближенные к жизни совместные занятия для мам с детьми, во время которых мы могли бы понаблюдать за их взаимодействием и дать качественную обратную связь. По телефону это сделать сложно. Мама говорит: «Ребенок меня не слушается». Но трудно понять, что в тот момент произошло: а почему не слушается, а что сказала мама, а что ребенок сказал. Начинается такая психология на пальцах. Это очень трудно. А в лагере у нас была возможность это увидеть, помочь, если что-то идет не так, и дать родителю какие-то советы, чтобы избежать проблем.

Нам было важно понаблюдать, как мама себя ведет в разных ситуациях. Очень показательным было именно то, как уходили мамы на занятия. Место незнакомое, поэтому каждой из них нужно было объяснить ребенку, куда она уходит, на какое время, что будет происходить в это время с ребенком, кто будет за него отвечать. И у некоторых мам были с этим сложности. Они пытались уйти незаметно, а так делать нельзя. И в этот момент сотрудники и волонтеры аккуратно давали обратную связь, останавливали маму и говорили: «Подожди, давай попробуем сделать по-другому. Не спеши, успокойся, на занятии тебя подождут. Но объясни ребенку, куда ты уходишь».

И таких эпизодов в течение дня было очень много. Мы задавали им какую-то деятельность: например, устраивали квест. На каждом задании был сотрудник или волонтер, и семье предлагалось что-то сделать вместе: например, собрать пазлы. Какого бы возраста ни был ребенок в семье, мы показывали маме, если она терялась, как можно взаимодействовать. Если ребенок маленький совсем, можно просто дать ему потрогать детали. Мы обучали, как увлечь ребенка, потому что это тоже повышает родительские компетенции. Если ребенок отказывается выполнять задание, что в этой точке можно сделать, как к нему подойти. Потому что здесь он отказывается собирать мозаику, а дома он не будет убираться, одеваться, идти в садик. Механизм поведения один и тот же, когда ты пытаешься договориться с ребенком.

В один день мы еще проводили кулинарный мастер-класс, чтобы показать, как можно привлекать детей к готовке. Маме часто приходится этим заниматься, а дети вокруг бегают и мешают — и вот начинается конфликт. А мы хотели показать, что детям можно давать какие-то микрозадания: они останутся счастливы, приятно проведут с родителем время — и еда будет приготовлена. Может быть, на это уйдет больше времени, но это позволит избежать конфликтов.

Нам хотелось напитать мам ресурсом, потому что многие наши подопечные — это женщины с тяжелым травматическим опытом.


Мы старались постоянно говорить об их достижениях. Конечно, они смущались и краснели, сложно воспринимали похвалу. И вся наша работа была связана с тем, чтобы дать поддержку и одновременно немного конструктивной критики, чтобы подсветить риски, которые мы увидели. Но все это было в максимально корректной и поддерживающей форме: «Я вижу, что тебе трудно. Давай попробуем вот так». Я сначала прорабатывала какие-то подходы с детьми, а потом подходила к маме и делилась с ней, как можно применить какой-то метод.


Нам было важно создать атмосферу без жесткой критики. Все общение и занятия были нацелены на то, чтобы поддержать, чтобы дать понять, что ты не одна. На утренней терапевтической группе мамы могли обмениваться опытом и делиться похожими чувствами. И в первом, и во втором заезде мы старались выбирать несколько чуть более ресурсных мам, которые бы делились опытом с теми, у кого меньше компетенций. Это мы делаем специально. Одна мама видит, как другая зашивается с несколькими детьми, и говорит: «А я делаю обычно так». Сотрудники фонда тоже рассказывали о своем материнском опыте. Мамам это было важно. В обычном взаимодействии они нас воспринимают нас так, как будто бы мы «над», а мы старались эту планку уравнять, показать, что мы в одной плоскости и тоже сталкиваемся с трудностями в воспитании детей.

У наших подопечных сеть социальных контактов очень узкая. А кто-то из них — один в поле воин. В такой ситуации можно очень быстро выгореть, и начать применять любые методы: крик, рукоприкладство — то, что срабатывает краткосрочно.

Хочется отдельно отметить тему наказания детей. Мне кажется, что в ней наблюдается наибольший прогресс. Это мы видим по итогам прошлого лагеря. Наши мамы иногда применяют физические наказания, мы не поддерживаем такие методы и много работаем над тем, чтобы их исключить. После прошлого заезда мы выезжали в семьи и спрашивали, что изменилось. И мамы сами говорили, что стали меньше кричать на детей и наказывать их, они стали больше слушать ребенка, наблюдать за его поведением, а не сразу срываться. В лагере они поняли, что это не работает на долгосрочную перспективу и наносит детям сильный вред. В прошлом заезде была одна мама, которой это давалось нелегко, потому что ее дети закатывали сильные истерики. Был такой эпизод: мама пришла на занятие, а ее ребенок не хотел уходить, устроил истерику, и она начала привычным способом пытаться решить проблему: угрожать, манипулировать ребенком. В итоге тренеры на ходу переиграли программу и посвятили занятие обсуждению детских истерик на примере этого кейса. Она рассказала о своих чувствах в тот момент, когда ребенок устраивает истерику. Остальные мамы тоже делились своими эмоциями, когда с ними происходят такие же ситуации. Не осуждали, а поддерживали.

У этих мам мало друзей. Почему так? Тут может быть много причин. Семьи в сложной жизненной ситуации начинаются замыкаться, ждут какого-то подвоха. Потому что на них нацелены государственные службы, за ними некоторым образом наблюдают, их контролируют, и, конечно, им трудно расширять сеть социальных контактов. Со всех сторон в них летят стрелы проблем: жилья нет, денег нет, опека пришла, дети себя плохо ведут. Трудно быть экстравертом и душой компании.

Здесь мы тоже видим прогресс. После лагеря мамы продолжили общаться и уже один раз встречались. В первом лагере мы не задумывали такой эффект, как организация сообщества, но во второй заезд уже намеренно шли к этой цели и подбирали семьи в одинаковом ценностном поле. Конечно, кто-то с кем-то не будет общаться. Но мы дали им возможность приобрести друзей и хотя бы на короткий срок ощутить, как важна поддержка и в отношениях с детьми, и друг с другом.

Для нас это очень ценный опыт, и мы надеемся в дальнейшем продолжать организовывать такие выезды, так как видим их ценность и эффективность в нашей работе.


Проект реализуется победителем конкурса «Новое измерение» благотворительной программы «Эффективная филантропия» Благотворительного фонда Владимира Потанина.



Поделиться
Все события
все семинары
все истории