Марина Елисеева рассказывает, как и почему стала многодетной приемной мамой, как она справляется с девятью подростками и какие качества считает необходимыми для приемного родителя.
Ненужный ребенок
Я росла в многодетной, неблагополучной семье, как сейчас принято говорить. Отец злоупотреблял алкоголем, частенько устраивал драки. Мама была бессильна ему противостоять. Поэтому я очень рано уехала из семьи, в 13 лет. Жила у родственников, ходила в школу. Окончила 10 классов. И всегда знала, что я никогда не выберу себе такой образ жизни, какой был в моей семье.Пока училась в школе, летом работала на виноградниках, на ферме, в 10 классе — комбайнером в колхозе. Заработала 5 тонн зерна и много денег. Зерно отдала бабушке с дедом, у которых жила, деньги — маме.
По окончании школы уехала в город Ессентуки, ради аэроклуба, очень хотела стать летчиком. Летала на самолете ЯК-52 и прыгала с парашютом. Для того, чтобы было на что жить, устроилась на швейную фабрику. Жила в общежитии.
Через год, когда мне исполнилось 18 лет, я откликнулась на комсомольский призыв и поехала осваивать Крайний Север. Ехала на специальном поезде почти месяц, но чувствовала себя счастливой и гордой. Так я оказалась в городе Муравленко Ямало-Ненецкого автономного округа. Это бывший поселок нефтяников, с населением меньше двух тысяч человек и температурой зимой до -40 градусов.
Стала работать штукатуром-маляром на стройке. Потом — секретарем комсомольской организации. Вышла замуж, родила сына. Вышла из декрета, поступила учиться на юридический факультет и устроилась секретарем судебного заседания в Муравленковский суд. На третьем курсе пошла работать юристом на транспортное предприятие, а потом стала адвокатом. И так работаю по сей день — двадцать шесть лет.
Муж у меня хоккеист, всю жизнь работа была связана со спортом, а сейчас он на пенсии, но подрабатывает.
У нас трое детей: двое сыновей и дочь. Они подросли, уехали учиться, и дома стало тихо. Я стала говорить с мужем о приемном ребенке. Он не соглашался, пришлось уговаривать. В итоге мы поехали в детский дом соседнего города Ноябрьск и привезли оттуда девочку 15 лет. Подумали, что чем ближе она по возрасту будет к нашим детям, тем проще ей будет адаптироваться.
Через полгода в интернете я увидела мальчика 11 лет из детского дома города Надым. Забрали его домой. Сейчас ему уже 18 лет.
Потом в семью пришли сразу трое детей из Еврейской автономной области: Ангелина, Виталина, Антон. Через год я узнала о детях, которым помогает фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам» — Оле и Алле из Москвы, и вскоре они тоже стали жить с нами. Дети увидели в базе детей-сирот сестер-близняшек, которые жили в том же детском доме, откуда мы их забрали. Стали просить: «Мама, давай заберем близняшек, они классные». Так в нашей семье появились Надя и Настя. А потом мы приняли Самира, он из Владимирской области. Так я стала 9-кратной приемной мамой.
Множество «Да»
Если сегодня посмотреть на нашу семью, может показаться, что нам повезло и мы взяли идеальных детей. Нет, мы их сделали такими. У всех детей была педагогическая запущенность. Из учреждения никто не приходит с хорошими знаниями, у кого пятерки в документах стоят, хорошо если на тройку знают. У всех проблемы со здоровьем: от зубов до ногтей на ногах. Поэтому с каждым ребенком мы начинаем с простого: учимся ухаживать за собой, мыться, мыть голову, чистить зубы, стричь ногти, носить обувь по размеру. Почти все дети поджимают пальчики на ногах, так как долго носили обувь не своего размера, косолапят. Очень сложно научить их расслаблять пальчики, это привычка, сформированная годами.Потом идем к стоматологу, лечимся, ставим брекеты, выравниваем прикус. Меняется образ жизни, питание — и все приходит в норму: цвет кожи, запах тела, привычки. Но на это уходит минимум год.
Всех детей я вовлекаю во всевозможные занятия, буквально в течение недели по приезду в семью. Мне в этом помогает администрация города, зачисляя детей на секции и в школы дополнительного образования даже после окончания набора.
Дети занимаются плаванием — у всех есть разряд, борьбой, шахматами, ходят в школу искусств. Играют на скрипке, фортепиано, барабанах и поют, участвуют в конкурсах в городе и области. Все дополнительно занимаются с репетиторами по школьным предметам.
Пока мы с мужем на работе, дети организованы. Конечно, на начальном этапе им тяжело, поскольку в учреждении дети часто были предоставлены сами себе, а у нас некогда лениться, нужно везде успеть.
Мне говорят: «Ты герой». Нет-нет, я не герой. У меня просто дети хорошие. Очень разные и все любимые. У нас большая семья, не каждый ребенок впишется. Нужно думать, анализировать потребности ребенка и наши возможности. Это все должно совпасть. Но кроме этого, должна возникнуть эмоциональная связь, даже за то время, которое есть на знакомство в детском доме. Нужно постараться понять ребенка, наладить просто по-человечески приятное общение. Нужно предположить, как он впишется в экосистему нашей семьи и какое место в ней займет. Нужно ответить на множество «Да», прежде чем взять ребенка в семью.
Если честно, дети у меня немного избалованные. Я ругаю себя за это, но по-другому не получается. Каждый год мы обязательно всей семьей ездим на море. Дорого, но это того стоит, зима проходит без ОРВИ.
Дом большой, нас много, и, конечно, без помощницы по хозяйству не обойтись. Есть вся необходимая техника: посудомоечная, стиральная и сушильная машины.
Готовила раньше сама, но сейчас готовит помощница. Дети, конечно, скучают и просят, чтобы я готовила, раз в неделю я им уступаю.
Дети тоже умеют готовить. Если у помощницы выходной, я задержалась на работе и пришла поздно, они меня накормят. Меню у нас сытное, сибирское: борщи, каши, куриное филе в сливках, котлеты, картошка с мясом, салаты-винегреты. Дети, пожившие в детском доме, едят очень много сладкого, могут по 6 кусков сахара на кружку чая положить. От этого я их отучала. С боем, обидами, но победила. Теперь пьют чай, а не сироп.
Когда у тебя в доме 9 детей, надо выбирать — быт или работа и общение с детьми. Я выбрала второе. Я им посвящаю все свои вечера, спрашиваю: — Как дела? — Хорошо! — А что хорошего? — Плохо. — А что плохого?
Мы собираемся вечерами на моей огромной кровати или на мансарде и болтаем обо всем. Дети устраивают концерты: поют, ставят сценки. Бывают и конфликты, конечно, и драки. Все вместе разнимаем драчунов, держим, пока не успокоятся.
Моя стратегия — как можно быстрее дать детям максимум самостоятельности. Надеюсь, что все поступят учиться и разъедутся по общежитиям. А я пока буду их квартирные вопросы решать, у всех ситуация с этим разная.
Ян
Первый в очереди на выпуск Ян. Ему уже 18 лет, но пока он еще учится в школе. Когда я его забрала, он не умел ни читать, ни писать. Думали — вот такой дурачок. Оказалось, у него дислексия и дисграфия. Я тогда не слышала таких диагнозов.Адаптация была очень сложной. Он не ругался матом, он на нем разговаривал. Удивительно, что в доме двери остались, я думала, он их все сломает. Он злился, убегал из дома, а на улице -40. Мы с мужем в окна его выглядывали, чтобы понять, куда он побежит, но за ним не шли в воспитательных целях. Он возвращался. Постепенно агрессия сошла на нет.
По документам он закончил пятый класс на тройки. Но оказалось, что он программу третьего класса не знает. Я занималась с ним все свободное время: читали, писали, считали все лето. А осенью он снова пошел в пятый класс. До 7 класса он учился на 4 и 5. Не давался только английский. Людям с дислексией иностранные языки правда даются с огромным трудом.
Ян очень талантливый танцор. Думаю, ему надо связать с этим жизнь и профессию. Мы ищем для него хореографический колледж с общежитием в Москве. Снимать квартиру для студента в столице мне не по силам.
Пятнышко ржавчины
Если бы мне кто-то сказал в молодости, что у меня будет 12 детей, я бы не поверила. Но когда в это погружаешься, то невозможно остановиться. Это своего рода зависимость. На своем опыте я знаю, каково ребенку, который никому не нужен, я знаю, какие ужасные вещи пришлось пережить ребятам, до того как они оказались в детском доме. Там нет историй про любящих родителей, трагически погибших в аварии. Это всегда истории о пренебрежении, о насилии, о равнодушии. Но эти дети вырастут, станут членами общества и что принесут в него? Точно не добро, они его не видели в жизни. Я принимаю детей в семью, чтобы их отогреть, чтобы их любить, чтобы показать другую модель жизни.Но иногда на это очень мало времени. Первая девочка, которую я приняла в семью 15-летней, к сожалению, не справилась с вызовами самостоятельной жизни. Возможно, она слишком мало была с нами, чтобы найти опоры и ресурсы сопротивляться всему такому соблазнительному, что тянет людей на самое дно. Сейчас она не самый социально успешный человек. Я, наверно, могла бы взяться решать ее проблемы, но она давно не ребенок, а взрослый человек, который отказывается брать на себя ответственность за собственную жизнь. Такая помощь не пойдет на пользу, она опустошит меня и ничему не научит дочь. Теперь мы не общаемся. Это больно. Это как ржавое пятнышко на блестящей поверхности. Его не оттереть, но я не даю ему разрастись и разъесть металл до дыр. Я берегу себя, чтобы продолжать помогать другим.
Самая большая радость приемного родителя — видеть, как дети меняются. Будто ты огранщик, который шлифует день за днем мутный белый камень, и вот он становится прозрачным, а потом вдруг поймает солнечный луч и заиграет всеми цветами радуги. Вот эту искорку видеть — счастье. И так много любви.
Но на этом пути тяжело. Очень. Чтобы его преодолеть, нужен колоссальный ресурс. Мне помогает моя школа жизни, которая научила меня держаться в самых тяжелых обстоятельствах.
Приемные дети очень часто причиняют боль. Не физически, а эмоционально. И не потому, что они плохие, а потому что по-другому не умеют. Нужны годы, чтобы они научились отстаивать свои позиции иначе. Человек послабее может не выдержать. А я умею ждать — когда все эмоции уйдут и останется чистый разум. Вот тогда мы будем говорить о том, что случилось.
В нашем доме есть крылатая фраза: «Гений не тот, кто выиграл войну, а тот, кто ее предотвратил». Я учу детей находить компромиссы для урегулирования споров. Не подливать масла в огонь, если кого-то немного понесло. И поверьте — это работает.
Всегда нужно выдержать паузу. Без этого правила наша семья не прожила бы и дня. 9 подростков! Представьте, сколько характеров, эмоций, впечатлений, противоречий! Конечно, у нас случаются конфликты. Я умею оставаться в них абсолютно холодной. Растащу, рассажу по углам и пока не успокоятся, мы ни о чем не будем говорить. Детям это не нравится, они хотят решить все здесь и сейчас. А я говорю: «Представьте, что вы сидите в машине, в которой отказали тормоза. Хотите вы там быть? Нет. Потому важно уметь управлять эмоциями и вовремя тормозить».
Выдержке надо учиться. Без этого всем тяжело, а приемным родителям — невозможно.
Материал подготовлен в рамках проекта фонда «Круг заботы: системная поддержка семейного устройства», реализуемого в 2025 году при поддержке средств гранта «Москва – добрый город». Проект направлен на системную поддержку сферы семейного устройства в г. Москве, начиная с подготовки потенциальных замещающих родителей к приему детей и заканчивая поддержкой, обучением и сопровождением действующих замещающих семей.
Поделиться
