Главная СобытияИсторииИскупить вину взрослых перед детьми

Искупить вину взрослых перед детьми

23.09.2021

Любови Яковлевне 66 лет. Она профессиональный музыкант, но с 2013 года работает няней в фонде «Волонтеры в помощь детям-сиротам». Фонд помогает организовать в Москве лечение и реабилитацию для детей с особенностями развития из региональных детдомов и оплачивает работу нянь, которые круглосуточно ухаживают за ребятами в больнице.

DSC04171.jpg
Фото: Полина Быконя

Обычно, когда ребенка со сложным диагнозом кладут в больницу, за ним ухаживают родители. Но как быть, если их нет? Детям-сиротам оказывают бесплатно почти все медицинские услуги, но когда ребенку из регионального детдома требуется сложная операция в московской больнице, часто бывает так, что отправить его на лечение не с кем. Сотрудники учреждений не могут оставить других детей и уехать в Москву на несколько недель, а иногда и месяцев. И тогда они обращаются в фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам», который находит няню для ребенка, и она круглосуточно ухаживает за ним все то время, что он находится в больнице.

Любовь Яковлевна — одна из таких нянь. Она работает в фонде уже 8 лет. Мы попросили ее рассказать свою историю.

«Мы делаем то, что должны делать мама, папа, бабушки, дедушки»

Конечно, я помню всех детей, за которыми ухаживала. Некоторые бывают совсем беспомощными, поэтому нужен человек, который будет присматривать: ребенка нужно на процедуры отвести, ребенка нужно покормить, помыть, спать уложить.

Бывали и детки после операций. Мы сутками не спали, чтобы они не вырвали трубки. Не так давно у меня был мальчик с трахеостомой. У него резались зубки, слюноотделение усиленное, а глотательного рефлекса нет. Врачи предупредили, что если слюна будет собираться, то ребенок может задохнуться. Я его чуть ли не каждые пять-десять минут санировала и не отходила от него. У медперсонала просто нет столько времени. И няни — это большая помощь и медработникам, и детям, для которых мы делаем то, что должны делать мама, папа, бабушки, дедушки.

DSC04261.jpg
Фото: Полина Быконя

Кроме того, мы все-таки с детками занимаемся, можем чему-то научить и что-то в них воспитать. Я лежала с одной девочкой, уже школьницей, в клинике Рошаля. Она не старалась выполнять домашние задания, а я научила ее аккуратно писать. У нас были прописи, мы делали упражнения, читали — зря время не тратили, и получилось немножко ее подтянуть. Другую девочку я научила читать стихи наизусть.

Летом на два месяца приезжала к двум мальчикам, которые проходили слухоречевую реабилитацию. Когда мы гуляли, я все озвучивала: «Что это проехало? Машина! Какого цвета?» Чтобы мальчики больше разговаривали. Научила их стучаться, когда хочешь войти. Теперь они подходят к двери и говорят: «Тук-тук». Один раз педагог вышла, дверь открыла и повела мальчика в кабинет. А он ничего не понимает, смотрит на меня и спрашивает: «Тук-тук?» Как же так, мол, не постучал.

DSC03844.jpg
DSC04041.jpg
Фото: Полина Быконя

Самому первому ребенку, за которым я ухаживала, было 4 года, и у него тоже были проблемы со слухом. Он так метко закидывал вещи на люстру. Стоит отвернуться, а ботинок уже в плафоне. Как-то я сама попробовала — не вышло. Сейчас этот мальчик в семье. Как и многие дети, которых я знаю.

Перед Новым годом я лежала с трехмесячным мальчиком. В больнице ему исполнилось четыре. Настолько мы друг к другу привязались, что я даже хотела забрать его. А в то же время думала: «Сейчас возьму, а кто знает, сколько мне отведено?» Потом оказалось, что их трое в семье. Я его учила держать бутылку, брать игрушки, у него как раз зубы резались. Когда приехали за ним из детдома, он губы сжал, что аж все побелело вокруг рта, и смотрит: «Куда ты меня отдаешь?» До сих пор вспоминаю.

«Если я буду на месте сидеть, я быстрее зачахну»

Про фонд я узнала абсолютно случайно. В 2013 году я была преподавателем в педагогическом колледже и по совместительству работала в общежитии. К нам приехала девочка из Украины. Она сирота, и у нее проблемы со здоровьем. Как-то раз она сказала мне, что поедет в Москву на обследование. Я думала, что это оплачивает колледж. Когда она вернулась, она рассказала, что обошла много врачей и что стоило это больше 100 тысяч. И тут я призадумалась: у колледжа таких денег не может быть. Я у нее спросила, кто оплачивал — так и узнала про фонд. Я очень удивилась, потому что думала, что уже и нет никакой благотворительности. Спустя какое-то время эта девочка рассказала, что поедет в лагерь от фонда. А она такая миловидная, и у меня закрались сомнения: а вдруг ее под видом лагеря в сексуальное рабство, не дай Бог, продадут. Когда она уезжала, я ей наказывала: «Паспорт свой никому не отдавай. Если заметишь что-то странное, сразу звони мне». Когда она приехала в лагерь, она отзвонилась и рассказала, что ей все очень нравится: и природа красивая, и люди хорошие. Я успокоилась, а через три дня снова звонок: «Представляете, Любовь Яковлевна, я здесь отдохну и денежку заработаю». У меня опять мысли нехорошие, а она мне объяснила, что будет присматривать за ребенком. У меня как раз был отпуск, и я спросила, не найдется ли для меня подработка. Недели через две мне позвонила Зарема (прим. — координатор проекта «Дети в беде»).

Когда я приехала в первый раз, мне понравился и центр, где организуют летнюю программу (прим. — Фонд проводит летнюю программу для детей-сирот, которых привозят в Москву на лечение и реабилитацию), и ребятишки. Но не покидала мысль, что эти дети оказались в такой ситуации по вине взрослых. Не они отказались от родителей. И чтобы как-то искупить вину, я ушла из колледжа и стала няней в фонде.

Когда я приезжаю домой, за три дня успеваю со всеми повидаться, а потом — все, мне нужно обратно. Дочь моя давно мне говорила: «Бросай. Уже годы не те». И я ей: «Если буду на месте сидеть, быстрее зачахну и помру». Этой зимой я месяц сидела дома и была как потеряшка, не знала, чем себя занять. Дочь это увидела и перестала такие разговоры заводить.

«За хорошее дело сбылась моя мечта»

Сейчас я живу в Липецкой области, но родилась и выросла в Самарканде. С четырех лет я говорила родителям, что буду музыкантом, и просила купить пианино. Не понимала, что достать музыкальный инструмент было очень тяжело. Но как-то летом родители повезли меня в лагерь и случайно купили его в сельском магазине.

Произошло это, потому что мой папа всегда старался делать людям добро. Он был парторгом в большом вагонном депо и помог одному молодому парню избежать тюрьмы. Его подставляли под кражи, а папа не верил. Он обратился к знакомому следователю разобраться во всем. Оказалось, что воровал начальник цеха. Перед парнем все извинились, но он месяца два еще поработал и ушел.

Прошло время, родители повезли меня в лагерь и решили зайти в сельский магазин. Продавщицей оказалась жена того парня. Стала предлагать родителям товары, которые были в дефиците: холодильник, стиральную машинку. Но все это у нас уже было. И тут эта девушка вспомнила про мою мечту: «Возьмите дочке пианино». У родителей не было столько денег. А она сказала, что договорится о рассрочке. Так за хорошее дело сбылась моя мечта.

Пианино есть, теперь нужна музыкальная школа

Самарканд — большой город. И там, где мы жили, музыкальной школы не было, а ездить одной в центральную было далеко. Первый год я обучалась в музыкальной студии при клубе железнодорожников. А потом мой папа выступил на заседании горсовета об открытии музыкальной школы в нашем районе. Ему сказали: «Найди здание и директора, остальное будет». Папа нашел, и школу открыли.

После нее я поступила в музучилище. На первом курсе я сразу устроилась музыкальным работником в детский сад, года полтора проработала, а на третьем курсе стала концертмейстером на музыкальном факультете в пединституте. Потом добавились еще и преподавательские часы.

Работая в институте, я поступила на факультет педагогики и психологии. Училась заочно. Потом зачем-то пошла на бухгалтера-экономиста. Но ни дня не работала по специальности. Еще мечтала выучиться на дефектолога, но в стране стало неспокойно, я поняла, что нужно увозить детей. К тому моменту я уже несколько лет как развелась, дочка закончила 9 классов, а сыну исполнилось шесть лет.

Поехали мы в Липецкую область, потому что, когда начались волнения, мои знакомые из Самарканда купили там домик. Им до пенсии оставалось два года, и они решили доработать, а потом переехать. Там я и остановилась. Сначала было очень тяжело. Другая страна, никого не знаю, а потом устроилась на работу в колледж на музыкальное отделение, мне дали общежитие. Дочка у меня туда же поступила, сын пошел в школу. Потом я стала еще и воспитателем в общежитии и познакомилась с той девочкой, которая рассказала мне про фонд.

Когда я только устроилась няней и рассказывала про работу подругам и бывшим коллегами, они спрашивали: «Как ты со своим образованием пошла памперсы менять? Это же так сложно!» А я им: «Сложно — это расставаться с детками, с которыми круглосуточно находишься два, иногда три месяца. А памперсы менять — не так тяжело».

Благодаря вашей помощи проекту «Дети в беде» дети со сложными заболеваниями не останутся одни после операции, потому что рядом с ними будет няня, которая поддержит.

Материал был подготовлен для специального номера «Домашнего очага», посвященный жительницам регионов России.
Поделиться
Все события
все новости
все семинары
все истории